ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
На памятник «Памятное место – место сражения донских казаков под руководством М.Платова. 3 апреля 1774 г.»
Местоположение: Красногвардейский район
трасса Ставрополь – Батайск, к северо-западу
от памятника участникам Медвеженского
фронта
Датировка: 3 апреля 1774 г.
Исторические сведения:
На этом месте произошло сражение казаков с двадцати пятитысячным турецким корпусом.
Было часов восемь утра, когда громадная сила татар со всех сторон ублажила казачий стан, укрывавшийся за утлой оградой, которую никто в наше время не осмелился назвать укреплением. Казаки увидели, как развернулось большое ханское знамя и как толпа, приветствовавшая его появление диким ревом, двинулась на приступ.
Первое нападение, однако же, было отбито-устояли. Но бежавшие татары тотчас сменились другими свежими, и за первым приступом последовал второй, за вторым - третий, четвертый, пятый… Боковые фасы укрепления сплошь завалились телами побитых татар, по этим трупам ломились и лезли в вагенбург все, новые и новые люди… Рук недоставало, чтобы везде отбивать нападающих. А между тем не сдержи казаки напора где-нибудь в одном месте, гибель всех была бы неизбежной. Платов сам обходил ряды и увещал всех постоять до конца за Тихий Дон, за матушку-царицу.
Семь приступов уже было отбито, начинался восьмой, и сомнение мало-помалу стало закрадываться в сердце даже этих железных защитников. Тогда старый боец, еще недавно прославивший себя молодецской битвой, полковник Ларионов, отозвал Платова в сторону. «Посланные тобой казаки, - сказал он ему, вероятно, погибли, мы истощили все силы, большая часть лошадей, наших перебита, и без особой помощи свыше нам нельзя ожидать спасения». Что же ты хочешь сказать этим? – перебил его Платов. Я думаю - продолжал Ларионов, что нам бесполезно продолжать оборону. Нет! Никогда! – воскликнул Платов – Лучше умрем, нежели покроем стыдом и позором честь нашей отчизны. На что же ты надеешься? – спросил Ларионов.
- На Бога, и верю, что Он не оставит нас своей помощью.
В это время Платов пристально вглядывавшийся в степь, вдруг радостно перекрестился. Ему показалось на самом горизонте большое серое облако, которое быстро росло, ширилось и вдруг зарябило многими точками. Эти точки отчетливо и ясно стали вырисовываться в прозрачной синеве вечернего воздуха, и зоркий глаз степняка безошибочно угадал в них скачущих всадников.
Помощь действительно была недалеко. Один из казаков, посланных Платовым, был убит, но другой доскакал до Бухвостова и передал ему известие, которое мгновенно подняло на ноги целый отряд. Гусары, казаки, драгуны бросились седлать лошадей. Шумный говор пошел по всему биваку. Одни татары, узнав о близости Довлета, пришли в отчаяние и ни за что не хотели следовать за нашими войсками. Уговаривать их было некогда. Пока Бухвостов с эскадроном ахтырских гусар и с легкой драгунской командой выезжал из лагеря, полковник Уваров со своим казачьим полком уже был далеко впереди и прежде всех подоспел на помощь. Минута – и двести-триста казаков с опущенными пиками врезались в тыл неприятелю. Это была атака отчаянная, безумная, не оправдываемая ничем, кроме слепой и дерзкой отваги, но именно эти-то свойства и имели решающее влияние на судьбу Калалахской битвы. Десятки тысяч людей, несомненно, храбрых, вдруг дрогнули и, смешавшись, как робкое стадо, обратились в неудержимое бегство. Началась паника-та страшная паника, которая безотчетно охватывает масса и подчиняет их одному животному инстинкту самоспасения. Казаки, преследуя бегущих, нагнали их прямо на отряд Бухвостова, который принял их четырех орудий.
Казакам досталась богатая добыча. На месте боя они собрали и похоронили свыше пятисот неприятельских трупов. У Платова выбыло из строя только восемьдесят два человека. Но до шестисот лошадей, т.ч. большая часть его отряда осталась пешей.
«Платов, - доносил Бухвостов, - будучи в огне, оказался вполне неустрашимым, он сумел ободрить своих подчиненных, приходивших уже в отчаяние, и этим способом удержал их в слабом укреплении до моего прибытия. Затем, во время преследования, он с величайшей опасностью для жизни бросился на многочисленные толпы, подавая пример своим подчиненным, особенно в лесном сражении близ Кубани, где ободренные им спешенные казаки оказали храбрость примерную».
«Если кому-нибудь придется быть в таком положении, говорит известный наш партизан Д.В.Давыдов, - тот пусть вспомнит подвиг молодого Платова, и успех увенчает его оружие. Фортуна, не всегда слегая, возведет, быть может, твердого война на ту же степень славы, на которую вознесла она и маститого героя Дона».
Калалахская битва была выиграна. Дон был спасен от погрома, и с этих пор казаки заговорили о Платове, как о чем-то чудесном. Начальство обратило на него особенное внимание, и даже вся армия, двор и сама императрица узнали его имя. Но всех более полюбил его знаменитый Потемкин, который до самой смерти своей оставался истинным его благодетелем и покровителем.
Калалахское сражение было, можно сказать, яркой зарей блистательной славы, которая сделалась с тех пор неразлучной спутницей его на военном поприще.
В 2003 г. после заключения историко-культурной экспертизы Министерство культуры Ставропольского края вынесло решение о придании памятнику статуса вновь выявленного и установлении на месте героического боя памятник - креста с мемориальной надписью.